Язык - мой враг. В. Млскаленко

                               (на весёлой волне)
Два друга, хорошо подвыпившие, идут домой. Один из них говорит: "Зайдём ко мне, братан! Уговорим "белоголовую", а то один я с ней не справлюсь, уж больно крепкая..."
"А жена твоя не против будет? Мы же изрядно косые!" -удивляется другой.
"Жена уехала в гости к сестре. Дома одна тёща, она будет молчать, как рыба, это я гарантирую", - авторитетно заявляет инициатор.
Зашли. Опустошили "беленькую", поговорили о политике, о тяжёлой социальной жизни, выяснили свои отношения друг с другом по классическому сценарию: "Ты.меня уважаешь?! И я тебя!.."
И на прощанье, расцеловавшись, гость, выписывая зигзаги, направился к выходу, затем, будто вспомнив, удивлённо произнёс:
-Слышь, кореш! А твоя тёща - классная женщина, за всё
время нашего культурного пикничка слова не вымолвила,
не то что моя змея...
-Да, братан. Тёща хороша! А вот мой тесть так и вовсе
золотой был. Я ему посмертно, на его могилке, за свои
кровные, в знак уважения и благодарности бюст поставил
вопреки решению Правительства, которое распорядилось
ставить бюсты лишь лицам дважды удостоенным звания
Героя соцтруда.
-Да что ты, кореш, говоришь?! А каким же образом тесть заслужил такое твоё уважение?!
- Будучи сравнительно молодым, по пьяни во время ожесточённой семейной баталии тёщу мою языка лишил, тем самым "яд" её обезвредил на всю оставшуюся жизнь... У тестя, между прочим, при жизни был девиз: "Сам погибай, а зятя выручай"!
-Ну и что, кореш, его надолго отправили протрезвляться на Крайний Север?
-Не-е, братан! Был, конечно, суд. На суде присутствовали только два неграмотных свидетеля, но никто из них не мог рассказать правду: я от хорошего настроения был ежедневно пьян, жена со страха немой стала, а тёща, т.е. потерпевшая, по известной причине гордо молчала... Я признаюсь тебе, кореш, что, будучи как-то в трезвом состоянии, поклялся, если сдам пустых бутылок на кругленькую сумму, обязательно после смерти тёщи на её могиле поставлю бюст и сделаю надпись: "Язык - мой враг! Но, к счастью, я его не имела..."